>>
|
No. 286600
>>286575 Эмеральд куда-то ушел, оставив вас созерцать окрестности. И все было бы не так уж плохо, если бы в поле вашего зрения не появилась одна ночная пегасочка. В груди защемило так, словно и впрямь грудина схлопнулась, раздавив и так израненное сердце. Зачем, зачем вы наговорили ей все это? Вы врали, причиняя боль и ей и себе, но продолжали выносить приговор возможному будущему с каждым слетавшим с языка словом. Как теперь подойти ней? Как начать говорить, когда вы оба отводите глаза в сторону, встречаясь друг с другом? Что если вы в очередной раз обидите ее, намеренно или сами того не желая? За размышлениями, вы вдруг непостижимым для себя образом, оказались в поле, где Тэссил приминала высокую, сухую траву, не то делая лежки, не то чесала спину. Зачем вы пришли, у вас нет ни единого шанса?! Лучше прямо сейчас галопом ломануться в сторону шахт, и сбежать в самую их глубину, где Солнце не светит и нет ничего, кроме надежды на скорую смерть. Или попытаться заговорить? - Эм… Тэссил? Поглощенная своими делами пегаска, не заметила вашего приближения, и заметно вздрогнула, когда вы произнесли ее имя. - А? Это ты. Привет, Астериск, отлично научился подкрадываться, хвалю, хех. - Я не подкрадывался, просто… Вы так и не придумали, чего же вы «просто», поэтому замолчали, опустив глаза и увлеченно разглядывая собственное копыто, притаптывающее выбивающиеся травинки. - Тэссил, я… Мне плохо. – Не самое лучшее начало, но по крайней мере вы ни разу не соврали. - Что случилось? Я позову Винга! - Нет, стой! Мне не нужен Винг, мне нужна ты! - Сорвавшись на истеричный крик, вы вновь снова смотрели на черногривую пони. - Но зачем, что… - Просто нужна! Ты и только ты! Мне очень плохо, я схожу с ума. Я был полным идиотом. Услышав знакомую песню, желтоглазая кобылка сделала шаг, чтобы уйти, но в этот раз вы встали у нее на пути. - Подожди, не уходи! Позволь мне объяснить! Теперь уже пришел черед Тэссил молчать, смотря мимо вас. Весь ее вид говорил о том, что она хочет что-то сказать, и вы сдерживались, чтобы не обрушить на кобылку поток мольбы и извинений раньше времени. - Санди, ты недостаточно наигрался моими чувствами? - Я лгал, все, что я говорил было чистым враньем. - Когда говорил, что я тебе нравлюсь или… - Конечно когда старался тебя отпугнуть! Тэсс, все, что я говорил в мавзолее, и когда предлагал дружбу, вранье. - Еще бы. Ведь это были мои слова, которые я говорила тебе в день твоей пропажи. Ты повторил их точь-в-точь, не потрудился даже порядок поменять. Вы стояли, до скрипа стискивая зубы. Все казалось одним глупым сном, сплошным бредом. Что сложного было в том, чтобы сразу сказать правду? - Тэсс, прости меня, я просто не могу без тебя. Воцарившееся молчание прерывалось только ветром, шелестящим принесенной им откуда-то, опавшей листвой, и скребущимися на душе кошками. - Санди, как думаешь, сколько мне осталось быть в лучшей форме? - О нет, только не вопросы о возрасте от кобылки! – Лет пятнадцать? А потом, как бы я не тренировала мускулы, как бы не улучшала летные навыки, реакция все равно уже не будет прежней, старые раны начнут давать о себе знать, и меня все равно уберут с переднего края. И к чему я приду? Ни семьи, ни друзей, ни дома, который давно забыт. Вы подняли глаза на голос той, что сейчас глядела куда-то в небо, а может и дальше, за него. - У меня не получится служить Луне до последнего вздоха, как я мечтала, будучи маленькой, глупой кобылкой, но другой жизни я просто не знаю. За три года здесь я ничего не добилась, только потеряла почти всех, кто доверял мне. Я не раз задумывалась, что возможно мне стоит согревать не котелок с похлебкой в походе, а ужин и постель любимого. Но мне было страшно представить, что я могу предать клятву и жить по-другому. Вы во все глаза таращились на эту пони, но не узнавали ее. Те же кисточки на ушах, та же антрацитовая шерстка, но ее голос и слова сбивали с толку не хуже, чем удар Дарквинга. - И я надеялась, что кто-то сможет убедить меня так поступить. Что этот жеребец, или может, чем небо не шутит, кобылка, будет говорить так убедительно, что у меня не останется выбора. Что этот пони будет серьезен и доходчиво скажет мне, что я просто дура и играю в солдатиков, когда нужно послушать себя, а не устав. Пусть даже этот пони возьмет меня за плечи и встряхнет так, что глаза в разные стороны разъедутся. Поначалу я решила, что твои знаки внимания, лишь дружеские подколки, но ты продолжал. У вас по спине пробежали мурашки. - Когда ты сказал, что я тебе нравлюсь, я не знала, что думать. Ты не моей расы, ты даже не пегас, но с тобой весело, легко и… Не знаю… Спокойно что ли? Ты показал себя хорошим и смелым бойцом. Можешь смеяться, но я еще в детстве решила, что мой избранник обязательно должен быть сильным. Но все, что ты делал потом, не имело никакого смысла, не знаю зачем, но ты старался обидеть меня как можно сильнее. Пусть и не сразу, но я поняла, что ты врал, ложь распознать не так трудно. "Да чему их только не учат?" - Перед твоим исчезновением, я даже набралась смелости ответить тебе, думала, что у нас что-то получится. И не так, как у нас, а как в эквестрии или здесь, со свиданиями, комплементами, красиво и необычно. Но когда ты пропал, я снова стала собой, вернувшись к старому. А потом, когда вернулся ты сказал то, что сказал, даже не пытаясь заглянуть мне в душу и узнать, что не так. Было больно, по-настоящему. А теперь я не знаю, что чувствую. Ты по прежнему видишься мне славным, но все твои поступки делают тебя то настоящим жеребцом, то несмышленым жеребенком… Выслушав все это, вы чувствовали себя так, словно вас избила целая толпа. Жестоко, без пощады и снисхождения, не останавливаясь, била и била, пока вы не начали умолять о пощаде, валяясь в ногах и размазывая кровавые сопли по лицу. Или это была только совесть?
На сегодня все, всем спасибо за игру! Это же надо было такую херню написать
|